Ракитина О.И., Ракитин А.И. Дело Антонины Богданович

Ознакомившись с этим очерком, читатели возможно смогут удостовериться в том, что 1917 год начался в России задолго до своего наступления по календарю, и не на площадях, а в головах людей. Государство с такой практикой деятельности своих властей и с таким отношением общества к преступнику было обречено вне зависимости от внешних факторов. Приведу только одну цитату: ” С 90-х годов 19-го столетия в России очень популярны стали теории о некоей особой одухотворенности люмпенских слоев общества. Носители нормальной, строгой христианской морали подвергались открытой хуле и осмеянию ( и мышление у них-де “кондовое” и патриотизм “квасной” ) . Напротив, разного рода сброд, сволота откровенно антиобщественного образа жизни (“гопота” по-нынешнему ) считались выразителями чуть ли не высших прогрессивных идей .”

Уголовное дело и судебный процесс по обвинению А. И. Богданович в убийстве 13 июля 1912 г. потомственного Почетного гражданина Я. П. Беляева

   В  первом  часу  ночи  13  июля  1912 г.  сын  Почетного  гражданина  Якова  Петровича  Беляева  Иван  сделал  по  телефону  заявление  полиции , что  его  отец    несколько  минут  назад  был  убит  в  собственной  квартире  в  доме  N 23  по  набережной  реки  Фонтанки . Нарядом  полиции , прибывшим  немедленно  по  указанному  адресу , было  обнаружено  тело  Я . П . Беляева  с  двумя  огнестрельными  ранами . В  квартире  находились  сожительница  погибшего , некая  Антонина  Ивановна  Богданович , его  средний  сын  Иван , сделавший  заявление  в  полицию , горничная  и  кухарка .
Осмотр  места  происшествия  и  предварительные  опросы  присутствовавших  лиц  дали  следующие   результаты : тело  погибшего  находилось  в  столовой  рядом  с  большим  обеденным  столом , на  одном  конце  которого  лежала  колода  карт , разложенная  для  пасьянса , на  другом – лист  бумаги  с  какими – то  денежными  расчетами . В  стене  и  столовом  буфете  были  обнаружены  следы  трех  пуль ; поскольку  ранения  погибшего  оказались  слепыми , то  еще  две  пули  находились  в  его  теле . В  коридоре  перед  дверью  в  комнату  Антонины  Богданович  был  обнаружен  дамский  пятизарядный  револьвер  22 – го  калибра  системы  “Smyth  &  Vesson”  с  пятью  расстрелянными  гильзами  в  барабане . Иван  Яковлевич  Беляев  заявил  полицейским  чинам , что  отца  убила  Антонина  Ивановна  Богданович  и  он  был  тому  свидетелем . Это  подтвердила  в  общем  и  прислуга . Сама  Богданович  признала , что  револьвер  принадлежал  ей  и  именно  она  стреляла  из  него  в  Якова  Беляева .
На  основании  полученных  по  горячим  следам  данных  эта  женщина  еще  до  рассвета  13  июля  1912 г.  была  взята  под  стражу  и  заключена  в  женское  отделение  Санкт – Петербургского  тюремного  замка  ( т. н.  тюрьма  “Кресты” ) .
Так  началось  одно  из  самых  скандальных  и  беспрецендентных  уголовных  дел  дореволюционного  суда – “дело  Антонины  Богданович” .
Чтобы  понять  его  подноготную , укрытую  за  сухим , формальным  изложением  фактов , надо  постараться  представить  то  в  высшей  степени  необычное  время , которое  запечатлелось  в  нашей  истории  под  названием  “серебряного  века” .
Это  было  время , когда  ниспровержение  основ  существующего  миропорядка  считалось  признаком  глубокого  ума  и  было  чуть  ли  не  правилом  хорошего  тона .  Быть  православным  христианином  почиталось  неумным  и  ретроградным ; в  кругах  отечественной  образованщины  носились  теософические  идеи  г – жи  Ган  ( сейчас  она  известна  под  фамилией  Блаватская ) ; нарождающаяся  антропософия  Нобелевского  лауреата  Штейнера  еще  не  считалась  сатанизмом ; в  моде  были  буддизм  и  эротичный  индуизм .
Нормальные  семейные  отношения  повсеместно  объявлялись  пережитком  “Домостроя” . Уравнение  прав  женщин  трактовалось  очень  широко : от  секса , до  политики . Правилом  хорошего  салонного  тона  почиталось  понимание  избранности  гомосекса ; лесбийская  лирика  Сапфо  вызывала  массу  бестактных  подражаний ; педераст  Кузмин  опубликовал  свои  “Крылья” , в  которых  выспренно  воспел  любовь  мужчины  к  мужчине . Понимать  эти  творческие  изыски  должен  был  всякий , кто  мечтал  о  карьере  светского  льва . ( Достаточно  сказать , что  педерастом  был  Феликс  Юсупов , один  из  убийц  Григория  Распутина  в  1916  году . Когда  встал  вопрос  о  его  браке  с  Великой  княжной  Ириной  Александровной  Государь  Император  потребовал  от  молодого  Юсупова  покончить  со  своим  гнусным  пороком . Григорий  Распутин  был  призван  помочь  ему  в  этом : сеансами  гипноза  он  пытался  лечить  педерастические  наклонности  Феликса  Юсупова . Такова  история  их  знакомства , неафишируемая  тогда  и  напрочь  забытая  ныне ! ) .
Получил  распространение  групповой  секс , особенно  среди  т. н.  “просвещенной”  молодежи . Дабы  не  углубляться  в  эту  скабрезную  тему , отсылаю  заинтересовавшихся  к  “Запискам  жандарма”  генерала  А. И. Спиридовича ; там  весьма  живописно  рассказано  о  том , как  задержанные  во  время  беспорядков  в  Университете  студенты  были  помещены  в  Манеж  Конногвардейского   полка , где  соорудив  из  шинелей  подобие  полога , группами  занимались  сексом  со  своими  пьяными  подругами  и  проститутками .
Ананасы  в  шампанском  далеко  уже  не  были  шиком  петербургской  моды . В  светских  и  полусветских  салонах , офицерских  клубах  и  ресторанах  вовсю  нюхали  кокаин . Эта  мода  получила  повсеместное  распространение  перед  первой  Мировой  войной . ( Поэт  Александр  Блок , если  кто  не  знает , умер  в  1921 г.  вовсе  не  от  холода , голода  и  прочих  тягот  “военного  коммунизма”… Отнюдь  нет ! Просто  он  был  заядлый  кокаинист  и  его изношенное  сердце  убила  “ломка” ).
Раскрепощенная , эмансипированная  женщина  получила  право  на  свободный  выбор  своей  судьбы . Женщина  стала  вольна  заявлять  о  своем  “я”  так  и  тогда , как  и   когда  этого  хотела . Очень  популярна  стала  идея  женского  “отмщения”  обидчику  за  поруганную  честь . История  России  начала  века  являет  массу  совершенно  диких  и  циничных  преступлений , совершенных  женщинами  из  соображений  пресловутого  “отмщения” . Причем  совершали  такие  преступления  очень  часто  такие  женщины , которые   вряд  ли  ясно  представляли  себе  что  же  такое  “женская  честь”  на  самом  деле . В  моду  вошли  убийства  любовников , или  причинение  им  тяжких  увечий  посредством  использования  кислоты . В  период  1906 – 1914  гг.  в  судах  Российской  Империи  были   рассмотрены  47 ( ! )  случаев  обливания  женщинами  кислотой  своих  мужей  или  любовников . ( На  нашем  сайте  приведен  очерк  о  “деле  Бейлиса” . Одна  из  его  героинь – Вера  Владимировна  Чеберяк – облила  своего  любовника  Павла  Мифле  серной  кислотой , в  результате  чего  тот  ослеп . Вера  Владимировна  судом  была  оправдана . Кстати , это  была  вполне  образованная  женщина – говорила  на  трех  языках , родом  была  из  дворян ) . В  большинстве  своем , виновные  в  этих  отвратительных  преступлениях  бывали  либо  оправданы , либо  отделывались  самыми  символическими  наказаниями .
Грань  между  добром  и  злом , благочестием  и  пороком , точно  стерлась  в  умах  людей . Призрак  кровавой  революции  1905  года  отступил  и  уже  не  тревожил  воображение  обывателей . Не  правда  ли , это  нравственное  отупение  что – то  нам , живущим  на  пороге  нового  тысячелетия , напоминает ?
Убийство  Я. П. Беляева – человека , широко  известного  в  столице , наделало  немалый  шум . Обстоятельства  происшедшего , явно  имевшие  черты  внутрисемейной  трагедии , придали  ему  оттенок  пикантности . Когда  стало  известно , что  Антонина  Богданович  заявила  сразу  после  выстрелов : “Я  не  могла  больше  терпеть , что  барин  живет  с  племянницей”  многие  желтые  газетки  с  удовольствием  посмаковали  нарождавшуюся  на  глазах  сплетню .
Лишь  чуть  позже – спустя   день – два после  выхода  газет , процитировавших  эти  слова  обвиняемой , стало  известно , что  у  Якова  Петровича  не  было  племянниц .
На  первом  же  допросе  Антонина  Ивановна  Богданович  заявила , что  состояла  в  гражданском  браке  с  погибшим  около  11  лет . Какое – то  время  тому  назад  она  стала  замечать , что  тот  изменяет  ей  с  женой  племянника – Ниной  Петровной  Виноградовой . Обеспокоенная  происходящим , она  ( т. е. Богданович )  имела  24  мая  1912 г.  объяснение  с  Яковом  Петровичем  и  тот  дал  ей  честное  слово  в  том , что  прервет  с  Виноградовой  личные  отношения . Единственно , он  просил  о  праве  переписываться  с  нею . Но  через  месяц – 22  июня  1912 г. – вернувшись  из  деловой  поездки , Беляев  известил  Антонину  Ивановну  письмом , в  котором  указывал , что он  “обдумал  создавшееся  положение  и  не  хочет  изменять  отношений , существовавших  до  24 – го  мая” . Т. е.  Беляев , согласно  показаниям  Богданович , отказывался  от  данного  прежде  обещания  и  даже  находил  нужным  разорвать  их  отношения  в  случае  ее  несогласия  с  его  поведением . В  тот  момент  Антонина  Ивановна  находилась  в  имении  “Зачернье” ; письмо  Якова  Петровича  по  ее  словам , застало  ее  врасплох .Полученное  вслед  за  первым  письмом  второе , выдержанное  в  еще  более  категорических  интонациях , лишь  усилило  смятение  женщины . Богданович  приехала  в  Петербург  и  7 – го  июля  1912 г.  объяснилась  с  Беляевым . Тот , добиваясь  разрыва  с  нею , немедленно  предложил  уплатить  ей  25  тыс.  рублей  по  собственным  векселям , выданным  прежде . Кроме  того , Беляев  предложил  женщине  оставить  за  нею  в  пожизненное  пользование  усадьбу  ( по  сути – загородную  резиденцию )  “Зачернье” . “Я  поняла , что  усадьба  предложена  мне  в  виде  откупа” , – заявила  Богданович  на  допросе , – “и   страшно  рассердилась , и  обиделась” . Следующая  ее  встреча  с  Беляевым  произошла  11  июля  в  5  часов  дня ; по  обоюдному  решению  встреча  эта  должна  была  окончательно  урегулировать  отношения  сторон . Беляев   сказал  своей  сожительнице , что  мнения  своего  относительно  необходимости  расставания  не  изменил  и  чувствует  себя  совершенно  свободным . Антонина  Богданович , по  ее  утверждению , в  ответ  на  услышанное  заявила , что  “имение  мне  не  нужно , а  если  ты  хочешь  поступить  со  мной  честно , то  заплати  мне  проценты  на  вышеозначенный  капитал  в  25  тыс.  рублей” . Вместе  с  тем , по  ее  уверению , она  просила  Беляева  повременить  с  окончательным  ответом  до  завтра , надеясь , что  тот  одумается . На  следующий  день – 12  июля  1912 г. – около  полуночи , после  совместного  ужина , Яков  Петрович  Беляев  принес  Антонине  Ивановне  листок  с  расчетами  причитавшихся  ей  процентов  с  суммы  в  25  тыс.  рублей  за  11  лет  их  совместной  жизни  из  расчета  помещения  этих  денег  на  все  эти  годы  в  облигации  Министерства  финансов . Богданович , опять  же , по  ее  словам , предложила  ему  сначала  ответить , желает  ли  он  держать  свое  слово , на  что  Яков  Петрович  резко  и  твердо  сказал : “Не  желаю !” . Тогда  Антонина  Богданович  схватила  листок  с  денежными  расчетами , побежала  в  свою  комнату , взяла  там  револьвер , подаренный  ей  много  лет  назад  самим  же  Беляевым , и  вернувшись  назад , застрелила  его .
Погибший  имел  трех  сыновей – Якова , Ивана  и  Алексея – от  первой  жены , умершей  задолго  до  его  знакомства  с  Антониной  Богданович . Старший  и  младший  в  момент  совершения  преступления  отсутствовали  , но  средний – Иван – находился  дома и  явился  фактически  свидетелем  трагедии .
В  своих  показаниях  Иван  Яковлевич  Беляев  следующим  образом  описал  случившееся : вернувшись  домой  около  полуночи  12  июля  1912 г. , он  поужинал  вместе  с  отцом  и  Антониной  Богданович , после  чего  попрощался  с  ними  и  отправился  в  свою  комнату . Он  слышал , как  за  стеной  завязался  разговор . То , что  произошло  дальше , Иван  Беляев  описал  такими  словами : “Разговор , по – видимому , был  серьезный ; разговор  велся  сдержанно  и  ни   повышенных  голосов , ни  окриков  я  не  слышал . Минут  через  пять  или  десять  я  вдруг  услышал  ряд  выстрелов  в  столовой  и , вбежав  туда , застал  отца  распростертым  на  полу , а  Антонину  Ивановну – стоящей  с  револьвером  в  руке . Я  бросился  к  отцу , рассчитывая  оказать  помощь , но  в  ту  секунду , когда  я  схватил  его  за  руку , Антонина  Ивановна  приблизилась  и  выстрелом  в  голову  добила  его” .
Из  допросов  домашней  прислуги  стало  ясно , что  никто  из  них  непосредственным  свидетелем  преступления   не  был . Услышавшие  стрельбу  кухарка  и  горничная  нашли  Антонину  Ивановну  уже  в  своей  комнате : она  рыдала  и  жаловалась  на  свою  судьбу . Впрочем , через  какое – то  время , собираясь  уже  в  тюрьму , она  совершенно  спокойно , полностью  владея  собой , переоделась  в  темное  платье  и  собственноручно  выбрала  смену  белья .
Таковой  представлялась  фабула  дела  после  первых  допросов . Убийца , казалось , был  налицо , никаких  неожиданностей  быть  не  могло , но… как  порой  бывает  в  криминалистической  практике , простые  дела  нет – нет , да  и  оказываются  вовсе  не  такими  очевидными .